И снова на сцене возникает ведущий, дабы объявить следующий номер.
Феникс? – левая бровь японца удивленно поползла вверх – разве это не мифическая птица? – долив себе еще вина, мужчина стал рассматривать появившегося мальчика на сцене. Гордый взгляд, уверенные движения, то, как вел себя лот, говорило о том, что малец непростая штучка или игрушка.
Как мило, может мне и его купить? – усмешка скользнул по губам – люблю ломать таких гордых как ты – цепкий взгляд не упускает из виду ни одного движения. Пламя и юноша стали одним целым на время выступления, любое движение Феникса находило отклик и реакцию у огня. Буря пламени, искр и эмоций – вот что оставил мальчишка с колким взглядом.
Зал разразился овациями, видно многим по вкусу пришелся этот лот, а за столиком гостя в кимоно еще одна карта вытащена из колоды и отправлена в другую стопочку.
Следующее выступление не заставило себя ждать.
Еще один юноша – вампир, так назвал его Trickster. Лот вышел к гостям, поклонился, в руке зажата гитара. Когда пальцы коснулись струн, по залу расплылась чарующая мелодия, наполнившая каждый уголок. Песня трогательная и печальная. Каждое слово взвешено, каждая пауза продумана. Не каждый может так прочувствовать и преподнести свое творение. Песня заканчивалась, мелодия затихала, оставляя в душе смутное ощущение тоски и печали.
Японец удовлетворенно ждет продолжения, похоже, сегодняшний вечер не будет наполнен скукой и он развлечется в сласть.
Король Треф умело разжигает интерес следующей парой драгоценных камней сегодняшнего аукциона.
Сапфир и Циркон? Два великолепных камня, так непохожих друг на друга, но по-своему прекрасных и завораживающих.
Гаснет свет, из темноты два прожектора выхватывают две клетки. В одной чистый и невинный белокрылый ангел, в другой соблазняющий и прекрасный демон. Одно лицо, две сущности несовместимых существ.
Одежда демона повторяет одежду ангела,  отличаясь только цветом. На сцене рама, создающая иллюзию зеркала. Движения поразительно симметричные. Номер и музыка поставлены великолепно.
Весь зал заворожено ждал конца действия, ожидая конца сего творения искусства.
Два брата близнеца сумевшие сыграть настолько разные роли – удивительно, восхитительно, бесподобно.
Японец был восхищен красотой и грацией обоих созданий.
Бездыханное тело ангела лежит у ног демоненка, на лице второго играет ликование. Мужчина громко захлопал по окончанию представления.
Я хочу этих двух – мысль забилась в голове, а колода опустела еще на одну карту…

Madrugada – Step into this room and dance for me

Мрак сцены разрезали две белые вспышки, тут же окрасившиеся подсветкой в глубокий красный цвет – две широкие белоснежные полосы плотной ткани соскользнули откуда-то сверху, и лизнули своими длинными языками глянец пола. Музыка приятным, бархатистым голосом рассекла тишину, лаская и обвалакивая каждого, кто её слышал, смешиваясь с клубами ароматного дыма табака и пёстрыми запахами чужих духов.

Closer, move in closer
Closer now than
Than ever before

За одной из лент ткани показался силуэт, тонкий и ломкий в лучах винного цвета, а затем из полумрака бесшумно выскользнул юноша, одетый лишь в лёгкие белые штаны свободного кроя, босиком ступая по похладному «зеркалу» под ногами.
Медленно, словно нехотя, он поднял руку с тонкой кистью, скользя пальцами вверх по прохладному шёлку ленты, сминая её в своей руке и наматывая на кулак, и прильнул к ней разгорячённой кожей, как льнут к любовнику по которому изголодались.
Жадно, жарко обхватить снежную ткань ногой, а затем... затем оттолкнуться и, держась руками за ленту, закрутиться на ней, демонстрируя хищным взглядам нежную кожу с переливающимися под ней плавными изгибами мышц.
Тихий, чуть хриплый голос певца скользит невидимыми губами и пальцами по чувствительной, оголённой и опалённой взглядами коже, посылая лёгкие волны неги и дрожи по напряжённому телу, так легко и грациозно изгибающемуся в воздухе.
Вторая рука уцепила другую «ленту», наматывая и её, и юноша медленно поднял ноги вверх, прогибаясь назад в спине, делая своеобразный кувырок, а затем замер на миг, зависая с ногами, заведёнными высоко над головой, словно остановленый в падении.
Совсем немного времени, чтобы привыкнуть, а затем согнуть ноги в коленях, словно стараясь коснуться их пальцами собственных плеч, выгибаясь настолько, что кажется вот-вот и хрупкая поясница не выдержит, чувствуя как напрягаются мышцы и натягиваются связки, почти до звона и треска.
На тонкие ноги ложится уже чуть смятая ткань, извиваясь по ним, лаская и оплетая, и пальцы отпустив её на миг, скользят вверх по напряжённой груди, плоскому животу, разведённым в стороны бёдрам к тонким лодыжкам, снова устремляясь вверх, рывком поднимая корпус наверх.
Ноги согнуты в коленях и напряжены до еле заметной дрожи, а руки, скользя ещё выше, обвиваются вокруг ленты, цепляясь за неё и скручивая ткань вокруг себя тугой спиралью.

Pull out your arsenal
Dance
Step into this room and dance for me

И юноша танцует. Танцует только для одного человека в этом зале, словно все остальные лишь рисованые декорациии, и побочный шум, не зная ни лица, ни голоса, ни имени своего единственного зрителя, вкладывая в движения все оттенки своих эмоций и чувств. Разгорячённая кожа плавится под напором холодного воздуха, который лижет её при каждом новом движении, а сердце в груди сжимается настолько, что юноше кажется, что он вот-вот задохнётся.
Смуглое тело извивается в такт музыке, медленно вращаясь вокруг ленты, взбираясь по ней выше, и почти падая вниз, замирая в нескольких сантиметрах от пола, и вновь двигаясь, мешая акробатические трюки с пластикой танца, показывая все изгибы и впадинки своего тела.
Когда музыка начинает затихать, юноша плавно соскальзывает вниз и, после лёгкого поклона, исчезает за уже смятыми лентами, оставив после себя лишь тишину и тонкий, неуловимый в этой мешанине запахов аромат ирисов.

Каждый раз подобные мероприятия не то что бы приносили удовольствие, скорее удовлетворение не зависимо от того, приходил ли он как гость, что было крайне редко, или же как просто сторонний наблюдатель, что чаще. Разочарование осталось где-то далеко и достаточно высоко, вместе с дымом от сигарет в потолке. Дитрих поудобнее устроился за столом, та что бы было видно все. Перед ним появился бокал виски, он мягко с тихим звоном перекатывал льдинки на дне, периодично затягиваясь новой сигаретой. Рядом сидящий друг вполне кажется себе что-то присмотрел, а вот он еще не определился. Он всегда выбирал тщательно, медленно. Каждый номер для него как представление души. Вывернуть наизнанку, открыть потаенное, глубокое. И пусть в свое выступление каждый из них вкладывает, что-то свое, Дитрих обычно видит иное. Хотя иногда он совпадает с одним из выступающих. Значит зацепил и внимание мужчины будет устремленно на него, а это говорит о том, что он выбрал. Тот кто  хорошо его знает увидит это моментально, по блеску в глазах.
На сцене появился миловидный юноша с гитарой. Пение Дитрих тоже любил. Почти с детства, когда мать, обладающая прекрасным голосом пела в тот момент когда младший из Кернцов садился за рояль. Подобное всегда приводило его в чувство эйфории. Голос же вампира отличался от ее, не в худшую и не в лучшую сторону. Он был другой. Отличался тональностями, реальностью в которою от него уводило. Юноша закончил свою песню и покинул сцену оставив после себя привкус шоколада.
Следующими были ангел и демон. Пластика, синхрон. Умения которые он ценил не зависимо от пола. Готов был смотреть часами ибо танец как вид искусства он любил так же как музыку и чужой умелый голос. Подобранная же музыка скорее погрузила в легкий транс. Саму тему он знал и она немного не так ассоциировалась, но смотреть это не мешало, хотя увело в дебри наркотических фильмов и несчастной судьбы героев фильма. Но все же. Юноши были не плохими и музыка вполне подошла к тому что происходило на сцене. Дитрих удовлетворенно кивнул разглядывая  их карты.
Внимание привлекла девушка, что сообщала о последнем лоте. Жемчужина? Кажется я даже знаю о чем идет речь. Он успел проследить взглядом, что Треф скрылся из виду.
Выбор музыки его уже впечатлил. Чужой  голос, хриплого певца, совершенно не напрягал лаская слух. И снова. Дитрих принялся всматриваться в движения ловя каждое взглядом. Начиная от момента захвата ленты рукой, до первого подъема в высоту и падения. Нотка экстрима в смеси с неким подтекстом. Грация движений, умелое перетекание из одной позы в другую. Дитрих завороженно смотрел, отмечая про себя, что наверняка выглядит как ребенок перед чем-то огромным, что привлекает к себе внимание яркостью. Увы тут было наоборот, хотя собственно почему "увы". Сигарета медленно тлела в пальцах осыпаясь пеплом, пачкая лакированную поверхность стола. Музыка закончилась так же медленно погружая зал в тишину и оставляя наедине с собой. дитрих еще раз медленно прокрутил в голове номер, что делал не часто, восстанавливая для себя все до последнего момента, до того как белые ленты оказались в руках и медленно опадали на  пол.
Есть.

Яркое выступление снова сменилось тусклой посредственностью. Казалось бы ничто уже не сможет заинтересовать, задеть за что-то живое и увлечь в танец... Нет... Всего лишь песня. Гитара, освещение.. Все это было бы прекрасно. Было бы картиной, если бы сам исполнитель одел красивую маску по типу тех, в которых были гости... И молчал. Каору не особо жаловал пение, плохо поставленный голос, и вообще что-то не профессиональное. Почему-то вызывало сомнение, что в борделе, пусть даже и такого уровня, учат пению. Скорее всего это было куда как раньше, еще в детстве на утреннике в детском садике. А потом что-то случилось... И мальчик попал сюда. Как могли попасть его близнецы. Впрочем, почему-то складывалось ощущение, что попадут.
Как бы не старался этот мальчик, он не смог тронуть ни одной нотки в сердце Сато. Возможно, к своему счастью. Кто знает, на что он будет способен после столь скучного вечера.
Следующее выступление... Ну, что сказать? Дети поработали достаточно хорошо, оттачивая эту синхронность, делая акцент на черное и белое, даже одеваясь в эти костюмы. И все же... Что-то не то. Не хватает чего-то. Может быть какой-то яркой детали, или музыки? Или освещение не то?.. Может быть все вместе и сразу. Возможно, просто приевшиеся образы. ангелы, демоны... Все это старо как мир и не раз было показано в фильмах, в других борделях. Почему близнецы выбирают именно подобные образы? Словно они живут по разные стороны одного мира. Один в аду, вечно мучаясь, другой в Раю, тоже мучаясь, ведь наблюдает за страданиями брата... И как только ума хватает вытворить что-то подобное?
У Каору не было ни братьев ни сестер. Он рос и жил в строгости, воспитывался не только родителями, но еще кучей учителей, нянек и прочих. Ему порой отчаянно хотелось поговорить с кем-то по душам, знать, что рядом кто-то родной, кто не предаст... И вот сейчас эти двое, изображающие свои отражения... Они заставили его отвернутся и рассматривать зал, подмечая знакомые лица. Возмущение сменилось безразличием.. сигарета достаточно быстро закончилась... Впрочем, наверное, это к лучшему. От табака уже першило в горле, а коньяк закончился. Немудрено... При таком отвратительном вечере, за малыми исключениями, Сато полагалось выпить как минимум бутылку, но он все еще цедил один бокал. Услужливые официанты тут же подлили в бокал. И это приподняло настроение. Тем более незадачливые подростки уже скрылись с его глаз. А на сцене показалась ведущая... Уже в другом облачении. Это радовало - что-то новенькое, не замыливается глаз и каждый раз позволяет ей подчеркнуть какую-то новую деталь. И пусть ему женщины особо не нравились, эта вызывала молчаливое восхищение умением подать себя.
Очередной номер... Скорее всего, очередная скука. Но нет... Довольно простое в исполнении зрелище - завораживало. Не столько музыка, сколько сочетание этого танца, этих движений... Света и прохладного шелка, что скользит по телу. И что самое главное в танце играли чувства... Казалось, что парнишка немного под кайфом, но так даже лучше. Так ярче он преподнесет себя, ярче почувствует и передаст через движение. Что-то новое, удивительное... Лучше чем стриптиз. Позволяет рассмотреть тело, насладиться изгибами и в то же время никакой пошлости.
В глазах Сато зажглось любопытство, и цепкий взгляд не отпускал его ни на секунду. До тех самых пор, пока не погасли последние софиты. Второй лот за сегодняшний день удостоился аплодисментов с его стороны. Впрочем, не смотря на то, что мальчик поразил его, Каору не хотел покупать... Никакой опасности, никакого желания... Он танцевал для кого-то, а не продавал себя. Наверное, уже даже решено для кого. Столь хорошие лоты не достаются абы кому. А уж тем более в его лапы точно не попадут.
впрочем, оставалось надеяться, что хозяева аукциона преподнесут еще какой-нибудь приятный сюрприз... Кажется, у них подобные прекрасные камни принято разбавлять грубым щебнем, чтобы как можно ярче виделась их красота. Чтобы истинные ценители смогли их коснуться... И то, видимо, раздевшись до последней нитки.